Марина Мирон: «Теперь я «танцую» шаль»

Рукоделие во все времена считалось благородным занятием, часто для женщин оно было даже не увлечением, а работой. Интересно, что с помощью рукотворных изделий мастерицы защищали свой дом и целые селения от неприятностей, придавая особый смысл различным орнаментам, которые выводили, шепча особые заговоры. Одним из самых распространенных и популярных видов рукоделия остается вязание. Ведь это не просто способ занять себя на досуге, но и возможность обеспечить родных теплыми, уютными, эксклюзивными вещами.

Марина МИРОН, которую многие большекаменцы знают по ее прекрасным шалям, вязать спицами научилась в двадцатилетнем возрасте, чтобы (не поверите) занять себя на детской площадке. «Присматривать за ребенком в песочнице и вязать легче, чем делать то же самое и читать, — говорит Марина Викторовна, — и содержание не уловишь, и своего баловника упустишь». До этих пор какие-либо попытки «укротить» спицы заканчивались неудачей. Мама махнула рукой, заявив, что ее дочь вязать никогда не будет — получалось так туго, что через два-три ряда никто уже распутать не мог. А здесь просто сильно захотелось научиться.
Одна из таких же мамочек у песочницы предложила обучающую книгу, которую пришлось в буквальном смысле законспектировать, заменив слова «право» на «лево» и наоборот. Марина МИРОН — левша. Это, наверное, и было причиной первых ошибок.

Упорство и желание позволили преодолеть трудности, и на свет появился первый зеленый джемперок для сынули с сочными клубниками на груди. Мастерица вспоминает, старалась настолько, что в дебютность работы мало кто поверил. И понеслось — носочки, жилетки, шляпки… Был период, когда рукодельница мечтала о внучке, и плодами этих мечтаний стал ворох детских платьев.

Но увидев однажды, какими красивыми могут быть шали, Марина Викторовна потеряла покой. «Теперь я «танцую» шаль, — говорит она. — Никогда не любила вязать образцов, а для моих сложных изделий они просто необходимы, ведь нитки бывают разной толщины, да и плотность вязания разная. Поэтому порой, чтобы исправить ошибку, приходится распускать половину работы, а то и целое изделие». И это принцип — все должно быть качественно исполнено, ни одной лишней петли, скоса по рисунку или торчащих ниток. Иначе просто не стоит брать спицы в руки.
А узоры, надо вам сказать, не из простых: практически все — дизайнерские. Участвуя в тестировании схем отдельных «изобретателей» хитрых переплетений, мастерица получает возможность использовать их в собственных целях. Это ведь творческий азарт – разобраться в том, что для других может быть и не под силу, и сделать все красиво.
А от шалей Марины МИРОН взгляду оторваться просто невозможно. Тонкое ажурное полотно, переливающееся разными оттенками, так и просится на плечи.

Шали можно вязать и крючком. Но, по словам рукодельницы, шаль, связанная спицами, получается более лёгкая, ажурная и воздушная, работа выходит, в некотором смысле, «ювелирная». При вязании любого изделия крючком есть свои плюсы — такое полотно сразу держит форму, благодаря чему отчетливо прослеживается рисунок, легче отследить ошибки. И вязать изделия крючком можно из любой пряжи. А вот шали на спицах, считает Марина Викторовна, любят только натуральные нити. Особенно хороши итальянские, немецкие, турецкие производители, российская «пехорка». Настоящее открытие — эстонская пряжа с секционным окрасом, выпускаемая небольшими партиями на маленьком частном предприятии. Это как раз та пряжа, из которой получаются шали с необыкновенно красивыми переходами цветов, словно кто-то рисует на них акварелью. В них можно разглядеть радугу, закат над морем, свежесть летних трав.

С недавних пор мастерица стала вплетать в шали бисер. И, следуя своим принципам, только высокого качества — чешский или японский. Все, чтобы женщина почувствовала себя королевой, блистая в солнечных лучах и при искусственном освещении.

За неинтересные, с ее точки зрения, модели не берётся: только время тратить, ведь то, что не нравится, вяжется долго и с трудом, да и вовсе откладывается на неопределенный период. «Любая рукодельница меня поймет», — говорит Марина Викторовна. О своих творениях она может говорить часами, как о родных детках, которых нужно выносить, родить и правильно за ними ухаживать. Всё начинается с идеи, понравившейся схемы, рисунка, затем подбор материалов, цвета с учетом модных тенденций, собственно, сам процесс создания и, наконец, завершающий этап — сделать из бесформенного скомканного комочка произведение.

Те, кто часто держит спицы в руках, знает, что связанное изделие сперва необходимо постирать в чуть теплой водичке со специальным средством. Так оживают цвета, ниточка расправляется и начинает дышать. Затем делается так называемая блокировка — изделие расправляется, растягивается в нужных направлениях для просушки. Для стандартных работ, например, на производстве, используются специальные рамки. Но они не подходят, когда форма всегда разная, нестандартная: используются подручные средства — поверхность, в которую войдут иглы, чистые простыни и много-много терпения. После такой просушки петельки выравниваются, рисунок расправляется, шаль сохраняет свою форму надолго, узоры радуют глаз. Хотя и после последующих стирок рекомендуется изделия сушить в расправленном виде.

В зависимости от размера и формы, каждая шаль может вывязываться до двух недель. Это очень трудоемкий процесс, в котором важны и внимательность, и удобное кресло — сидеть, не разгибая спины, приходится по несколько часов. Ну, и любимый сериал — только слушать из соседней комнаты, если засмотришься, ошибка неминуема.

Всегда приятно, когда твоя работа нравится не только тебе, но и другим людям. К Марине МИРОН часто обращаются с просьбой что-нибудь связать. Но сердце ее пока отдано шалям. «Возможно, когда-нибудь этот период пройдет и меня увлечет нечто новое и прекрасное, — говорит она. — Но пока я даже думать об этом не хочу».

Как и любое другое профессиональное рукоделие сегодня, вязание – дорогое удовольствие, качественные материалы имеют достойные себя цены. Но разве может это остановить по-настоящему увлеченного и влюбленного в свое дело человека? Ответ очевиден.

Наталья Инзаркина.