Интервью с Галиной Тюниной, заслуженной артисткой Российской Федерации родившейся в Большом Камне

Актриса Мастерской Петра Фоменко Галина Тюнина – предмет безусловного восхищения всех, кто видел её в театре и кино. А уж после «Ночного» и «Дневного дозора», где она сыграла Ольгу, Галя стала и мечтой всех подростков в стране. Скоро на экраны выйдет новый фильм Эльдара Рязанова, где Тюнина сыграла сестру знаменитого сказочника Ганса Христиана Андерсена. Нам же она рассказала о том, что меняет её жизнь...

О СЕБЕ

Я заканчивала ГИТИС, режиссёрский факультет, актёрское отделение, – это когда на одном курсе учатся и актёры, и режиссёры. А до этого училась в Саратовском театральном училище, вместе с Женей Мироновым на курсе. Ему было тогда пятнадцать, а мне четырнадцать. Туда принимали после восьмого класса – прекрасная была тенденция, эти средние училища. Что-то было в этом, когда профессии приходили учиться в общем-то дети...
Я совершенно рядовой случай – актрисой хотела быть с детства (в кино, кстати, никогда не хотела сниматься, спокойно к нему относилась). Мама – врач, папа – инженер-конструктор, а я пошла в театральную студию. Моя первая роль была Электра. У нашей преподавательницы была замечательная идея: она не просто давала детям возможность играть, но и погружала в театральную традицию, историю театра. Поэтому мы начали с древнегреческой трагедии и шли дальше. А после восьмого класса уехала в училище в Саратов. Хотя в школе хорошо училась, в какой-то момент поняла, что мне скучно и не нужны эта химия, физика, геометрия... Мне хотелось заниматься только театром. Родители никогда не задавали вопросов, не отговаривали, а просто в нужный момент делали, что могли. Папа повёз меня в Саратов, поддерживал, хотя, конечно, они волновались. Они молодцы. Тогда мне страшно не было, это сейчас я думаю – какой ужас, одна, в четырнадцать лет, чужой город... Но я рада, что всё это прошла.
Потом мы закончили училище, Женя сразу уехал в Москву, а я ещё два года проработала в саратовской драме, – мне хотелось работать. То есть я пришла в театр в восемнадцать лет, ничего не понимая, играла на каком-то интуитивном уровне, не успевая разобраться. И я тоже поехала в Москву учиться. И Пётр Наумович Фоменко меня взял. Я сложно поступала.
Вообще всё важное, что происходило в моей жизни, всё то, за что я сейчас благодарна судьбе, – происходило помимо моей воли, вопреки ей. Время, оно лучше знает. А я хотела избежать каких-то потерь, изменений, – но именно в те моменты душа двигалась. В жизни человека и в истории вообще – периоды страданий являются основными толчками к движению дальше. Эволюция. Может, и жестоко так говорить... Но даже нечто очень хорошее, что изживает само себя, – должно разрушиться. Чтобы было построено новое. Надо идти дальше, а чтобы идти дальше, нужно почувствовать себя в безвоздушном пространстве, когда не за что держаться. Тогда внутри возникают новые силы, которые позволят тебе перепрыгнуть.

ДОЗОРЫ

Мне прислали сценарий, я прочла его – и ничего не поняла. Я фантастику вообще не читаю – это совершенно не мой жанр, а тут вампиры, маги... Но меня заинтересовала идея сыграть мужчину, который находится в женском теле. Я поняла, что это можно интересно сделать. Я пошла на встречу к Тимуру Бекмамбетову, мы до этого не были знакомы, но сразу же выяснилось, что съёмки должны быть во время моих гастролей. На том разговор и закончился. И вот прошло время, я уже думать забыла об этом, и тут звонок: съёмки были перенесены, приходите. Я долго не могла понять, хочу я там работать или нет, но что-то меня тянуло. Тимур тут же стал рассказывать, что нужно всё придумывать, что ему нужна команда, что мы должны все вместе подумать, – стал втягивать меня в свою фантазию. И я чувствую, что вроде ещё на том берегу, но уже куда-то плыву с ним. Начала что-то предлагать. И так пахнуло такой театральной творческой атмосферой, ночными репетициями... Тут я тормознулась и спрашиваю: а когда пробы? А Тимур отвечает – зачем? И вот отсутствие проб меня окончательно расслабило.
Вначале я непрерывно находилась в шоке. Первая съёмочная ночь была в ресторане «Дракон», когда я уже играю Антона в теле Ольги. С этого начались для меня съёмки. Тимур, молчаливый и спокойный, ходит и ничего не говорит. Я никого не знаю, ничего не понимаю. Ужасно благодарна Маше Порошиной, за то, что она оказалась таким другом и поддержкой...
И вот я из классического театра попадаю в этот кошмар с вампирами. И я говорю режиссёру, – мне этот текст не нравится, его надо менять. А он отвечает: ну можешь его не говорить... Я: а это? Это тоже можешь не говорить... И ещё я понимаю, что снимают детали меня какие-то: то глаз, то палец... Было чувство катастрофы... Но потом Тимур меня успокоил, – он создал очень хорошую атмосферу в группе, я перестала волноваться. И хотя он говорил, что не умеет, но в какие-то моменты у нас была совершенно настоящая работа актёра с режиссёром, я ему рассказывала свои идеи, он как-то их поворачивал, предлагал свои... И даже такая доля риска стала меня интриговать. Честно говоря, я сама не думала, что сцена, где Антон в теле Ольги, получит такой резонанс, но именно она меня и привлекла: я совершенно вначале не понимала, как показать мужчину в теле женщины.

КИНО И ТЕАТР

Сейчас, как я понимаю, в кино основная проблема – бедность идей. А 90% успеха кино – это именно идея. С интересными замыслами я сейчас сталкиваюсь крайне редко, наверное, поэтому и отказываюсь часто от предложений. Для меня самое важное, чтобы были думающие персонажи, небанальная ситуация, нешаблонные диалоги и чтобы действие не было привязано уже к некоему результату: когда читаешь сценарий и понимаешь – от меня будут требовать, чтобы всем всё было понятно, чтобы ни у кого вопросов никаких не возникало, – не дай Бог, кто-то не поймёт... Лишний раз всех назовём по имени: здравствуй, Галя, здравствуй, Гланя, – чтобы никто не перепутал. Ощущение, что пишут для идиотов, и все диалоги сразу превращаются в беседы одноклеточных существ. Это скучища и враньё.
Я думаю – надеюсь, – что всё изменится скоро. Должны появиться люди, может, они уже даже есть, пишут свои истории... Какое-то поколение должно принести новых и талантливых...
Понимаешь, ведь всё новое – это всегда нарушение законов. А чтобы нарушать законы, их нужно знать, значит нужно научиться... Сейчас этого нет: ощущение, что никто ничего не знает, и все по ходу учатся. А когда люди не знают, они и не могут нарушить ничего...
В кино сейчас, на мой взгляд, не хватает людей, героев, персонажей, того, что они думают, говорят... Не сюжетов. Сюжетов – выше крыши. Сюжет и история всё-таки разные вещи, и вот именно истории мне и не хватает...
А к театру сейчас вернулся интерес. Несколько лет назад это было проблемой, но вот люди идут, сидят, находят что-то для себя. И возвращается тенденция больших спектаклей, по три-четыре часа. К сожалению, театр только и должен быть долгим, погружение – необходимо. Нужно время, чтобы начать, в какой-то момент задуматься, и потом уже действительно отключиться от того, что происходило с тобой сегодня. Если спектакль идёт час-полтора, я не успеваю погрузиться в атмосферу. Зацепить за короткое время очень сложно. Я и кино люблю длинное, если это не реклама, не клип. И мне кажется, что и зритель уже пришёл к этому.
Уникальность театра в том, что ты, пришедший сегодня, понимаешь, что никто больше кроме тебя и тех, кто сегодня сидит рядом, больше этого не увидит.
И работа в театре происходит так, что у тебя есть всегда право на ошибку, право искать. Я давно перестала уже нервничать на премьере, потому что не считаю её чем-то отдельным. Та же репетиция, только люди появляются. Она плавно вытекает из предшествовавшего процесса. А если говорить себе – стоп, это конец, то внутри будет ощущение, как будто тебе что-то запрещают... А из этого ничего хорошего не получается.

КРОМЕ ТЕАТРА



У меня есть племянница. Ей шесть лет, зовут Аглая. Она совершенно замечательный человек, всё понимает. И, надо сказать, меня поражает, что дети никогда не объясняют своих эмоций. Они вообще никогда не говорят лишнего. Мы же любое пришедшее к нам ощущение начинаем анализировать, рассказывать, объяснять, и пока не проанализируем, не сравним, не успокоимся. У детей это напрочь отсутствует, они терпеть этого не могут, особенно что касается прошедшего. А взрослые всё время лезут в их мир, заставляя жить по-своему, приучая к рефлексии. Поэтому я у племянницы очень многому учусь в восприятии, у нее всё так мудро устроено. Если бы не было детей, боюсь, мы бы отупели от собственного интеллектуального прогресса.
Так что вот я с Глашей общаюсь, когда могу. А так у меня и нет свободного времени, потому что, если я не репетирую и не снимаюсь, то значит готовлюсь к съёмкам или репетициям. У меня сейчас нет возможности остановиться. Хотя надо иногда категорически ничего не делать. А я всё делаю и ничего не успеваю. Особенно удручает то, что я не успеваю многого по отношению к людям: посидеть, поговорить, навестить...
Иногда возникает волна, когда тебе хочется заорать: оставьте меня в покое! В этот момент надо взять себя в руки... Общение с человеком – это труд. Нельзя формально. Любой разговор – это работа. И иногда перехлёстывает, и ты уже больше говоришь, чем хочешь. Слова опережают твою внутреннюю жизнь.
Так что если есть возможность, я сплю. Хотя в последнее время сплю всё меньше: мне, когда день закончился, нужно ещё время, чтобы его пережить. А тут уже следующий начинается. Единственное, что успокаивает, это ощущение, что если всё так идёт, значит это нужно. И как волна, когда-нибудь этот сверхактивный период пройдёт, и будет более спокойный. И тогда я всё успею. И всё перечитаю. У меня есть авторы и книжки, которые я уже давно хочу перечитать, но никак не успеваю. Это, во-первых, «Война и мир». Во-вторых, очень хочу перечитать Пушкина. Именно всего Пушкина, начиная с первого и до последнего стихотворения. Потом хочу перечитать «Волшебную гору» Томаса Манна...
Это всё-таки авторские вещи, которые совершенно невозможно читать между делом. Они требуют полного погружения. Как смотреть настоящее кино. Я вот не могу Феллини включить, выключить и уйти. Мне на это нужно полдня. Я вообще не умею вперемешку...

ЛИЧНОЕ ДЕЛО

Галина Тюнина родилась 13 октября 1967 года в селе Большой Камень Приморского края. В 14 лет уехала поступать в Саратовское театральное училище. Окончив его в 1986 году, работала в Саратовском театре им. Карла Маркса. В 1988 году поступила в ГИТИС на режиссёрский факультет, курс Петра Фоменко, в актёрскую группу. С 1992 года актриса театра «Мастерская П.Фоменко». Обладательница более десяти различных премий, среди которых «Золотая маска» 2002 года в номинации «Драма: лучшая женская роль» за роли в спектакле «Война и мир», премия «Чайка» в номинации «Синхронное плавание» – за актёрский ансамбль спектакля «Три сестры», 2004, лауреат Государственной премии России, 2004. Заслуженная артистка Российской Федерации.

Фильмография:
«Мания Жизели» (1994), режиссёр Алексей Учитель
«Дневник его жены» (2000), режиссёр Алексей Учитель
«Игра в модерн» (2003), режиссёр Максим Коростышевский
«Щит Минервы» (2003), режиссёр Сергей Ткачев
«Ночной дозор» (2004), режиссёр Тимур Бекмамбетов
«В круге первом» (2005, сериал), режиссёр Глеб Панфилов
«Дневной дозор» (2006), режиссёр Тимур Бекмамбетов